Интереснее, чем в школе
И тут же фото – пацан с балаклавой на лице, выглядит не на 14, а лет на 10-12.
Официально на Майдане нет детей. Если и появляются, то непременно с родителями. На самом деле это не так. И познакомиться с детьми Майдана – проще простого. В отличие от многих взрослых, которым везде мерещатся провокаторы и союзники «злочынной влады», дети в основном открытые.
У спуска в переход станции метро «Майдан Незалежности» – стайка пацанов. Поставили пустые бутыли, курят.
– За водой? – интересуемся осторожно.
– Да, в «Глобус» (столичный ТЦ. – «Взгляд). Нам на кухне поручили, – отвечают мальчики.
– Воюем за Европу. Мы хотим попасть в Евросоюз! – гордо заявляет один из пацанов, Вадим, ему 15 лет. Его приятелю, Владу – 16. По крайней мере так они сами говорят.
Невольно вспоминаю: ровно неделю назад ровесника Вадима – Назара Держило из Львова – покалечило взрывом в Доме профсоюзов. Медики несколько дней боролись за его зрение. Как, интересно, у него дела сейчас?
– Я сегодня в школу не пошел, потому что ночевал на Майдане, – объясняет Вадим тем временем. – И вчера не ходил, потому что у друга был, он тоже сюда ходит.
– Не боишься, что из школы выгонят?
– Да не выгонят. Директор школы – кума моей мамы. Ну, разве что позвонят мамке.
– А вот у меня из училища выгнали одного приятеля. Сказали: прогуливал – забирай документы и иди на свой Майдан.
Рома-цыган,
на кухне работает
Всплывают подробности: мальчики здесь уже месяц – еду разносят, убирают территорию. Работа утомительная и скучная, но им нравится. Здесь много сверстников, а также бесплатный доступ к компьютерам, интернету.
– В IT-палатке пацанов по 15-16 лет много. Там вай-фай бесплатный, рядом кухня, вот там все и сидят, – указывает в сторону стелы Независимости Влад.
И мы вместе отправляемся на экскурсию по любимым местам подростков. В IT-палатке сидит тот самый Рома, которого разыскивают в группе «Евромайдан SOS».
– Он цыган, на кухне работает, – объясняют мои попутчики, с которыми здесь все здороваются за руку, принимают за своих.
– Мы частенько здесь остаемся на ночь. Днем помогаем на кухне, играем в теннис, по вечерам кино смотрим, – рассказывает парень постарше, Влад.
– А когда морозы сильные были, мы ночевали у Бронислава. Ему 40 лет, живет возле Львовской площади, тоже часто на Майдане бывает. Пивом нас угощал, – хихикает Вадим.
Ребята вскоре прощаются: говорят, работа ждет.
С «Правым сектором» наши собеседники не сталкивались. Не слышали ничего о мальчике Назаре из Львова, который вместе со старшим товарищем, может быть, химичил со взрывчаткой в Доме профсоюзов. Они также не заливали бензин в бутылки для коктейлей Молотова, хотя на одном видео времен боев на Грушевского видно, что этим занимались в том числе их сверстники. Но речь не о крайностях.
Скорее наоборот. Обычные киевские и приезжие ребята, которые «висят» на Майдане от нечего делать. Привыкают не работать и не учиться, кушать и развлекаться «на шару». Слушают романтические наставления старших в духе: «Если знаешь, чего ты стоишь, иди и бери свое, только будь готов удары держать». Это не с потолка фраза, а из недавнего видеоролика о Майдане «Почему мы победим», размещенного на сайте Espresso.TV.
Мучит вопрос, что с ними будет? Детям Майдана, учебниками для которых стали революционные слоганы и плакаты, будет очень сложно повзрослеть. Никто не торопится объяснить им, что в обычной жизни речевками и революционным задором ничего не добиться.
«Главное —ребенка
не испугать»
Комендант Дома профсоюзов Степан Кубив: «Детей мы не приобщаем к труду на кухне или любой другой деятельности. Некоторые приходят семьями, их дети разносят бутерброды. А если дети ничьи, а такие бывают, чтобы не убежали никуда, мы узнаем откуда они, ищем телефон и передаем родителям. Конечно, это не всегда удается, но чаще всего все складывается благополучно. Был один мальчик с востока Украины, который сбежал из дома и приехал на Майдан. Комендантам удалось за три дня установить его личность и передать родителям. Главное – ребенка не испугать, ведь он тогда с Майдана сбежит и в большом городе с ним может что-то случится. По вечерам Майдан патрулирует самооборона или депутаты. Если находятся малолетние, мы их забираем к себе, до установления личности».
Сын ушел в ноябре
Мать Олега Бровко из Умани разыскивает своего сына с 20 ноября прошлого года. Она уверена, он на Майдане, под вымышленным именем – чтобы не нашли.
Олегу, кстати, тоже 15. Самый революционный возраст. О том, что Олег жив, известно лишь по видео из банкоматов: парень дважды снимал деньги с банковской карточки, на которую ему начисляли стипендию – 25 ноября 2013 года и 7 января 2014-го.
27 ноября мать написала заявление в милицию. Но милицию, как известно, на Майдан не пускают.
В социальных сетях – десятки других имен подростков, которые пропали без вести месяц, а то и больше. Родители грешат на еврореволюцию. В соцсетях, в группах вроде «Евромайдан SOS», можно прочитать множество сообщений о поиске – и минимум о том, что детей удалось вернуть домой.
«Подростков притягивает романтика. Критическое мышление у них обычно еще не так развито, как у взрослых людей, жизненный опыт минимален, личность только формируется, – отмечает психолог-консультант Владимир Козицкий. – С точки зрения педагогики улица ребенку приносит один вред. Есть такой вполне научный термин „синдром бродяжничества“, которому как раз дети и подвержены. Это когда утрачен контроль, дисциплина. Можно не учиться, никто не заставляет. Есть куда сбежать от проблем в семье, школе – на Майдан. То есть решать проблемы не нужно. На полевой кухне накормят, в соседней палатке дадут компьютер поиграться. Жизнь удалась. Вырабатывается безответственность. Майдан это провоцирует даже у совершенно благополучных детей. Уличная демократия рано или поздно закончится, а многим ребятам будет очень сложно влиться в обычную жизнь».
