За 40 лет за стеной сменились четыре семьи
Киевлянка Ирина Луцишина живет в коммуналке 40 лет. В молодости ее муж-строитель получил большую комнату в сталинке на ул. Довнар-Запольского в Шевченковском районе столицы. За стенкой поселилась другая семья, с которой пришлось делить общую кухню, коридор и ванную. Как и везде в коммуналках, у каждого был свой стол, полочка, мыльница, конфорка газовой плиты. Дети росли вместе и дружили. Семьи состояли на квартирном учете и ждали ордеров.
«Первые соседи со временем получили отдельную квартиру. В их комнате осталась жить взрослая дочка, – рассказывает Ирина Луцишина. – Потом она продала квартиру пожилому преподавателю. К нему ходили студенты – из-за стенки слышалось пение. Через пару лет его комнату купила агент недвижимости».
Риелтор долго предлагала Луцишиным продать их 20-метровую комнату, а взамен купить отдельную квартиру поблизости.
«Муж побоялся аферы и отказался. Как и некоторые соседи в нашем доме. Остальные коммуналки давно расселились. Мои дети женились и живут отдельно. Остались вдвоем с мужем. Три года назад соседскую комнату купила молодая семья с маленьким ребенком».
В коммуналках остались малоимущие
Тихий микрорайон Академгородок застроен кирпичными пятиэтажками. Каждый второй дом – с коммунальными квартирами на последних этажах. В 60-х годах институты академии наук с их помощью решали жилищные проблемы своих сотрудников. С начала приватизации многие жильцы сумели разъехаться. Их комнаты выкупили, чтобы переделать в отдельные квартиры. Кто не смог доплатить за отдельную квартиру, остались на общей площади. Жильцы «академических» домов говорят, что в коммуналках остались жить малоимущие и пьющие.
Маникюрша Лилия Дубнер купила 13-метровую комнату в коммуналке на пятом этаже лет 10 назад. В этом же доме раньше жила с сестрой в отдельной квартире, а потом они разъехались. У нее прописана 10-летняя внучка.
«К коммуналке привыкнуть невозможно, можно только смириться, – говорит Лилия. – Мы-то сдружились, а ведь в других – караул. Вообще, можно сказать, что во всех коммуналках Киева живут наркоманы и алкоголики». На ее этаже две коммуналки. Их называют блоками, потому что квартира у каждого – его комната. В каждом блоке четыре комнаты, кухня, туалет, душевая и кладовка с распределенными между соседями полками. Двери – металлические, без звонков. Коридор аккуратно выкрашен, на полу новый линолеум. Везде чистота и порядок. Соседи в этом блоке – две студентки. Одна снимает комнату с мужем, другая – с отцом. В четвертой квартире блока живут супруги со взрослым сыном.
В другом блоке две из пяти комнат заняты. В одной живет вдова после инсульта, раньше работающая продавцом. Во второй – женщина с 10-летним сыном и ее 27-летняя дочь с четырехмесячным младенцем. В одной из пустующих комнат жил 40-летний мужчина, умерший от алкоголизма. Кухня и санузел в этом блоке запущены, требуют ремонта. В коридоре затхлый запах старых вещей и немытого туалета. Зато на кухне стоит ваза с цветами и коробки с детским питанием. На плите остатки жареной картошки, а на столе салат. Над двумя газовыми плитами сохнут ползунки.
Очередь в туалет
и час пик на кухне
Утро в коммуналке начинается с гонки в туалет. Один сосед выходит на работу рано, поэтому умываться начинает в 6 утра. За ним подтягиваются другие работающие и студенты.
«Бывало, выходишь из туалета, а под дверью уже очередь стоит, – рассказывает Лилия. – Каждый со своей крышкой для унитаза. Мы их держим на кухне за шкафчиком. Если очень спешат, то стучат в дверь, чтобы быстрее выходили. Поскольку я не работаю из-за инвалидности, всегда стараюсь ходить в ванную и туалет позже, когда все разойдутся».
Готовят соседи также по очереди. Правда, случается и час пик – утром, вечером и в выходные. У каждого на кухне свой стол и шкафчик. Кастрюли и сковородки держат в своих комнатах. Стараются не оставлять на кухне и готовую еду.
«У меня в комнате в шкафчике вся посуда. Никто не ворует, но так удобнее. Готовлю на своей личной плите, других не пускаю, – говорит Лилия. – Соседи поставили рядом с кухней стиральную машинку – сами стирают. Я свое белье замачиваю в тазике».
В ее комнате кроме софы и шкафчика есть еще холодильник, микроволновка и электрочайник. Также раскладной стол и стулья.
«Комнаты других соседей – по 8-9 метров. Там по две кровати, раскладные кресла. Несмотря на тесноту, люди приглашают гостей и празднуют дни рождения. Своим гостям я стелила на полу. Бывало, на общей кухне вместе накрывали стол и праздновали Новый год».
Ждут расселения от государства
В своей комнате Лилия Дубнер установила пластиковые окна, поклеила «шелковые» обои. Говорит, облагораживает жилье как может. Но все равно по стенам и потолку проступают желтые следы от горящей проводки.
«Добилась, чтобы жэк сделал нам ремонт в коридоре. А вот чтобы перекрасить стены на кухне, мы с соседями сбрасываемся».
Говорит, каждые выходные на одного из соседей выпадает обязанность мыть полы и убирать общую площадь. Некоторым приходится напоминать, чтобы не увиливали.
«Все ждут, чтобы государство расселило. Заработать и скопить на свою квартиру нереально. Я инвалид – нуждаюсь в пересадке тазобедренных суставов. На улице давно не была – без лифта на пятый этаж подниматься очень тяжело. Из-за болезни не рассматриваю и вариант с переездом в село. Остается надеяться, что Бог когда-то пошлет квартиру – я состою на квартучете».
Четверть киевлян жили в коммуналках
Коммунальные квартиры как массовое явление в Киеве появились после Октябрьской революции 1917 года. Тогда в большие квартиры зажиточных киевлян в историческом центре города стали подселять пролетарские семьи. Владельцев «уплотняли» или вообще выселяли. Первые коммуналки размещались в кирпичных домах с 5-6-метровыми потолками, печами и каминами в больших комнатах. С середины 1950-х годов власти стали строить жилье с отдельными квартирами. Еще в 1960-е годы «хрущевки» на окраинах проектировали с готовыми коммунальными квартирами по типу общежития. С начала 1990-х годов комнаты в коммунальных квартирах разрешили приватизировать и продавать. Предприимчивые киевляне стали выкупать комнаты у соседей, объединяя их в отдельную квартиру. Стоимость такого жилья в дореволюционном доме превышала цену аналогичной жилплощади в спальном районе города в несколько раз. В первые годы независимости в коммунальных квартирах еще проживали 25% киевлян.
