За шесть лет, проведенных в камере Херсонского следственного изолятора, Светлана Кукса, обвиняемая в убийстве мужа, которого не совершала, отсудила у государства 1,5 миллиона гривен. Компенсируют ли деньги все пережитое женщиной в кабинетах следователей и в СИЗО? Простила ли она тех, кто искалечил ее жизнь, и о каком наказании для своих мучителей она мечтает, узнавал «Взгляд».
Вину повесили не на тех
«От того, что мне за мои страдания выплатят полтора миллиона гривен, на душе легче не стало. Я еще не простила тех, из-за кого оказалась за решеткой, и не думаю, что когда-то смогу это сделать», – рассказывает «Взгляду» Светлана Кукса.
Ее жизнь разделилась на две половины: до того, как в августе 2006 года ее посадили в Херсонское СИЗО и после выхода из него в апреле 2012-го. Долгожданную свободу Светлана обрела благодаря неравнодушному капитану милиции из Крыма. Александр Щербак расследовал убийство дальнобойщика и в связи с этим делом допрашивал подозреваемого. Тот неожиданно сознался в убийстве фермера в селе Рубановка Херсонской области в марте 2006 и написал явку с повинной. Милиционер передал показания в Херсон, но там этому не придали внимания, сославшись на то, что убийство фермера Николая Куксы уже раскрыто, и идет суд над тремя исполнителями и заказчицей – супругой убитого Светланой. Александру это показалось странным, что человек, сознавшийся в убийстве и расписавший в подробностях все обстоятельства, гуляет с подельниками на свободе, а судят других людей, в том числе и жену убитого. Щербак обратился в крымскую газету. Эта публикация наделала много шума, и дело пересмотрели. Выяснилось, что все подсудимые оговорили себя.
«Это так ужасно, когда ни одному твоему слову не верят, тебя не слышат и заставляют наговаривать на себя», – говорит Светлана. При том, что о семье фермера никто в округе не мог сказать ничего дурного.
Душа в душу
Светлана познакомилась с 38-летним Николаем, когда ей было 26 лет. Он телевизионный мастер, она библиотекарь. После свадьбы решили заняться фермерством. Вставали на ноги постепенно, трудились от рассвета до заката. Приобрели технику – три трактора, комбайн, «камаз» и две иномарки, обрабатывали 240 гектар. Затем открыли магазин и построили двухэтажный дом в Лепетихе.
Жили душа в душу, воспитывали сына Дениса. Планировали работать на земле пока сил хватит, а потом перебираться в город. Но этому не суждено было сбыться. В марте 2006 года, когда супруги около десяти вечера вернулись домой с поля, в их дом наведались неизвестные в масках. Избив Николая и Светлану, налетчики заставили отдать деньги. В доме было всего 10 тысяч гривен. Но это не спасло хозяина от гибели, ему нанесли три удара ножом. Уже через четыре месяца милиция отчиталась о раскрытии этого убийства.
Сломали морально
«Меня в милиции не били. Мне просто не давали спать, есть и пить, не выпускали в туалет. Угрожали расправой над сыном. Я сломалась только тогда, когда мне долго не давали с ним увидеться и угрожали, что отправят его в интернат. Под диктовку я написала, что организовала убийство мужа. И попросила это сделать своего 19-летнего любовника Олега Ильчука, а он уже предложил это своим друзьям – братьям Смирновым: 19-летнему Дмитрию и 16-летнему Владимиру».
Позже Светлана узнала, что первыми сознались в налете на дом фермера именно эти молодые люди. В милиции с ними не церемонились – запугивали и пытали. А показания Светланы подставляли под те, что выбили из молодых людей. В суде парни отказались от своих показаний, но это не помогло – карательный механизм уже был запущен. Не смогла доказать свою невиновность и Светлана.
«Во время следствия я дважды прошла детектор лжи. Оба раза был одинаковый результат – к убийству мужа я не причастна. Но заключения киевского эксперта в дело не попали, – рассказывает Светлана. – В суде прокурор отказался огласить эти результаты, сославшись на то, что в Украине эта экспертиза не может служить доказательством вины или невиновности. Дело отправили на дополнительное расследование, а через семь месяцев прокурор принес выписку, что по показаниям детектора я виновна в убийстве мужа. Еще пропали вещественные доказательства, изъятые с места преступления: отпечатки следов ног трех налетчиков и кровавый отпечаток руки на входной двери в дом. Я уже потеряла надежду и была готова к самому худшему – пожизненному сроку заключения. Но тут появилась публикация в газете, где спрашивалось, кого же судят за убийство фермера, если настоящий убийца уже написал явку с повинной».
Братья Смирновы (слева) и Олег Ильчук требуют финансовую компенсацию за пытки в милиции
Убийцы покаялись, опера нет
Даже при появившемся подозреваемом, который в красках рассказал, как он с тремя приятелями напал на дом фермера, Светлану Куксу и ее товарищей по несчастью освободили только через семь месяцев. Все это время следствие собирало доказательства вины двоих крымчан в убийстве фермера (третий налетчик не дожил до суда). Как оказалось, в доме Николая Куксы они надеялись поживиться внушительной суммой, незадолго до этих трагических событий он продал много зерна. Но бандиты не знали, что Николай на вырученные деньги приобрел горючее.
«Я только раз была в суде над убийцами, давала показания, – вспоминает женщина. – Когда они меня увидели, попросили прощения. Я им тогда ответила, что прощу их, если они вернут моего мужа и годы, проведенные в СИЗО. В итоге они получили по 11 лет».
А вот четверым оперативным сотрудникам Великолепетихского райотдела милиции, по вине которых в СИЗО столько лет провела Светлана, братья Смирновы и Олег Ильчук, Бериславский районный суд Херсонской области вынесет приговор до конца года. Сегодня суд заслушает последнее слово подсудимых. Прокуратура Херсонской области настроена самым решительным образом: за пытки, превышение служебным полномочием и подделку документов будет требовать для трех фигурантов семь, а для одного восемь лет лишения свободы.
«Думаю, что они заслужили такие сроки, ведь эти милиционеры пытались сделать крайними не только нас четверых. Они не могли найти настоящих убийц и у многих выжимали показания, но сломались только мальчишки и я, – продолжает Светлана. – Я не езжу на этот суд, не могу смотреть на этих людей, да и они глаза прячут. Только раз их видела, когда давала показания. Ко мне у них вопросов не было, но и прощения они не просили. Видно, не считают себя невиновными. Они должны понести заслуженное наказание и просидеть столько же, сколько мы».
Жизнь продолжается
Как потратить полтора миллиона, Светлана не знает. Возможно, на обучение сына и на обустройство быта. Восстанавливать разоренное фермерское хозяйство после смерти мужа не хочет. После выхода из СИЗО оказалось, что ей даже жить негде. Дом в селе, где произошла трагедия, сгорел. Второй дом, как и вся автотехника, еще до приговора был продан старшим сыном Николая от первого брака.
«Сейчас мне помогает прокуратура области, приобрела мне квартиру в Новой Каховке, где мы с мужем мечтали поселиться, – сообщает Светлана. – Работаю диспетчером в одной строительной фирме».
Как призналась «Взгляду» Светлана, только сейчас она начала возвращаться к нормальной жизни. Но выпавшие на ее хрупкие плечи испытания до сих пор не дают о себе забыть.
Этих ментов надо отпидарасить , а потом расстрелять в балке и засыпать их мерзские трупы коровьим навозом.