В ее легких врачи обнаружили гигантскую опухоль. Киста с воздухом и инфекцией раздувалась изнутри и сдавливала не только легкие, но и сердце. Врачи боролись за жизнь младенца, стараясь выиграть время, ведь операция на грудной клетке в таком возрасте смертельно опасна для ребенка. И до сих пор попытки подобных вмешательств в организм новорожденного заканчивались летально.
На УЗИ не разглядели
Винничанке Лесе Годованюк ультразвуковое исследование во время беременности делали четыре раза. Один и тот же врач говорил девушке, что все в порядке. Поэтому, когда на 42-й неделе беременности она отправилась в роддом, ни о чем плохом не думала. Тамошний специалист по УЗИ после пятого обследования уже не был так уверен в нормальном развитии ребенка.
«Когда Катя родилась, врачи подумали, что на УЗИ им что-то показалось, – рассказывает Леся. – Ведь дочка ничем не отличалась от других новорожденных. Но врачи пристально за ней следили и на второй день заметили, что она стала как-то натужно дышать».
Малютку сразу перевели в областную детскую больницу. Там обнаружили воспаление легких, а позже – кисту.
«Первые дни Катю держали на искусственной вентиляции легких, потом она почти все время нуждалась в кислородной маске, – вспоминает молодая мама. – Ее перевели в реанимацию и все время обследовали: то УЗИ, то рентген, то томография. Меня к ней почти не пускали».
Обнаружив кисту размером в две трети грудной клетки, винницкие врачи не на шутку встревожились. Жизнь ребенка была под угрозой, но оперировать нельзя – такие маленькие не выживают после операции на грудной клетке. Да и сама патология очень редкая: случается один раз на 8 тыс. родов. Киста была изнутри раздута воздухом, который заходил через отросток в бронхах, а обратно не выходил. Поэтому стенки пузыря были постоянно под давлением изнутри.
Винницкие врачи связались с профессором Алексеем Слеповым, заведующим отделением хирургической коррекции врожденных пороков развития у детей в киевском Институте педиатрии, акушерства и гинекологии. У него более чем 30-летний опыт оперирования детей с тяжелейшими врожденными пороками. Профессор Слепов советовал винницким коллегам поддерживать жизнь ребенка и следить за состоянием. Через месяц стало понятно – лучше девочке не становится, легкие по-прежнему сжаты. Если не оперировать, в них начнутся необратимые изменения.
Пузырь вынули целиком
14 января Катю привезли в Институт педиатрии, акушерства и гинекологии. Профессор Слепов сделал ребенку пункцию и обнаружил, что в кисте кроме воздуха еще и полно гноя. Когда сделали дренаж – через трубку вывели содержимое пузыря, ужаснулись. Набралось 10 мл зеленой зловонной массы.
«Сделали посев – оказалось, очень „злая“ инфекция, которая почти не поддается антибиотикам, – рассказывает Алексей Слепов. – Оперировать нужно было однозначно. Только во время таких операций кисту сначала вскрывают, чистят, обрабатывают антисептиком, а потом пальцами вынимают. С Катей так сделать было нельзя – инфекция из кисты моментально распространилась бы по всей полости легких. Попала бы в кровь и разнеслась к органам. Началось бы нагноение в разных местах организма. Это привело бы в недостаточности органов и смерти ребенка».
И профессор Слепов решил удалять кисту целиком. Такого в Украине еще никто не делал. Кате под наркозом сделали разрез вдоль шестого ребра и стали аккуратно отделять стенки пузыря сначала от легких, а потом и от перикарда, сердечной рубашки.
«Сложность состояла в возрасте ребенка. До сих пор в других клиниках пробовали оперировать младенцев на грудной клетке, но они не выживали. Мы оперировали только детей постарше, поэтому старались потянуть время с Катей. Но киста была настолько осложненная, что промедление угрожало жизни ребенка. Кроме того, грудная клетка слишком маленькая для рук хирурга».
Хирурги решились рассказать о почти ювелирной операции только через неделю, когда убедились, что Катя выживет.
Катя перестала плакать
Сейчас маленькая Катя уже не в реанимации – ее перевели в обычную одноместную палату для новорожденных. Мама Леся все время рядом с ней – через месяц разлуки, когда к ребенку ее пускали на пару часов в день.
«Уже не плачет, много спит. Раньше в реанимации, как мне говорили, много плакала, почти не удавалось ее укачать, – рассказывает Леся Годованюк. – Она у нас с мужем желанный запланированный ребенок, первенец. Дома еще не была. Там ждут бабушки и дедушки. Столько страха пережила и слез выплакала... Иногда кажется, что все дети так – сначала в больницу из роддома, а потом только домой».
Катя, которой раньше было трудно дышать, выглядит расслабленной и умиротворенной. Когда ей ставят очередную капельницу, даже не хнычет, только кривится. Врачи собираются выписать малютку к концу недели. Говорят, новая киста не образуется. А через год-два девочка забудет о мучениях. Вырастет здоровая и ничем не будет отличаться от ровесников.
