Съемки сериала-эпопеи «Вечный зов» стартовали 40 лет назад на «Мосфильме». Мы встретились с режиссером эпохальной картины Владимиром Краснопольским накануне другого юбилея – 80-летия мастера, которое он празднует сегодня. Сейчас он работает в Киеве над новым сериалом под названием «Дом с лилиями» производства FILM.UA и «Фаворит-фильм».
– Мы знаем, что даже у такого просоветского фильма, каким был «Вечный зов», были цензурные трудности...
– Да. 7-я и 8-я серии были забракованы цензурой, несмотря на то что у нас были консультанты из КГБ. Сначала вышли только первые шесть серий. Только в 1982 году запрет сняли и дали доснять продолжение. Судьба картины решалась на высшем уровне – Юрием Андроповым.
– В чем была проблема?
– Нам сообщили, что люди уже подзабыли 1937-й год, а вы, мол, снова бередите эти воспоминания. Предложили переделать. До этого к штрафной роте в одной из сцен командир обращался так: «Подонки, вам страна доверила себя защитить!», а после – «Братцы, Родина на вас надеется!» Вы же понимаете, какие были лица штрафников? Пришлось разбавлять «благородными». (Смеется.) Хотя штрафники тоже разные в картине. Уголовники – само собой, но были и «политические», попадавшиеся за ерунду. Мой товарищ в Свердловске опоздал на военный завод на три минуты – его отправили в штрафную роту. Вернулся инвалидом – был перебит нерв на руке. Был награжден орденом Боевого Красного Знамени. Но это уже история. Люблю вспоминать фразу Николая Карамзина: «История должна быть злопамятной».
– Как получилось, что Первый канал устроил вам повторную премьеру «Вечного зова»?
– Десять лет назад Константин Эрнст пригласил нас с Усковым (Валерий Усков – советский и российский режиссер, в соавторстве с которым снимал почти все свои фильмы Владимир Краснопольский. – «Взгляд»), чтобы сделать еще одну премьеру картины в новом формате. Серии были по полтора часа, он разбил фильм на 52-минутные, как принято в мировой практике – получилось 27 серий. Эрнст сказал: «Если у вас остались вырезанные эпизоды – вставьте». Мы нашли их в архивах, и в новой версии появились сцены с арестами. В оригинальном варианте актер Иван Лапиков говорил: «А что человек нынче? Окурок! Раздавили – и нет его». А после цензурной обработки – «А что делать? Пройдет и это трудное время». Острые углы сглаживали.
– Сейчас другая крайность – сплошная чернуха.
– Чтобы ей противостоять, надо иметь такт, меру. Я чернуху не снимал, но постельные сцены были в фильме «Капкан» (2007) с Александром Абдуловым. Однако они сделаны красиво и по необходимости, а не для праздной утехи зрителей.
– Как вам качество литературной основы – сейчас и в советский период?
– То была литература, основанная на традициях. Но в своем рвении «искоренить зло» доходила до конфликта хорошего с очень хорошим. В университете «Братьев Карамазовых» Достоевского приводили нам как пример реакционной литературы. А потом наоборот – то, что считалось запретным, вылезло наружу. Вот пример. Мы снимали сериал «Ермак» (1996). Подготовка к нему и съемки заняли 10 лет. Самым трудным оказалось запустить картину. Казахстан, Татарстан и Узбекистан отказалась дать актеров. Сценарий был еще советский, где Ермак выступал освободителем малых народностей. В 1988 году был круглый стол с республиканскими идеологами, где решили, что сценарий нужно доработать с учетом их требований. Возник новый образ Ермака. Он в Сибирь пошел не потому, что Ивану Грозному хотел сделать подарок. Просто царю к тому моменту надоели казаки своими вольностями и он отдал приказ их уничтожить на Дону и Волге. Казаки вынуждены были спасаться и отправились в Сибирь. Атамана встретили там не пирогами, а калеными стрелами. Ермак – жертва и палач в одном лице.
– А что это за история с американским вариантом «Ермака»?
– Неожиданно было принято решение снимать фильм с американцами. Знаменитый продюсер Дино Де Лаурентис (продюсировал картины Федерико Феллини, Ингмара Бергмана, Милоша Формана, Дэвида Линча, Ридли Скотта. – «Взгляд») заявил, что на совместную с «Мосфильмом» картину про Ермака дает $18 млн. С условием, что в главной роли снимется Арнольд Шварценеггер. Был подписан контракт, и Лаурентис дал два указания. Первое – казаки должны быть голыми, потому что женщины любят смотреть на обнаженную натуру. Но как такое может быть в Сибири, в тайге? И второе – Ермак не должен погибать, зритель этого не любит. «Это же исторический факт! – возражал я ему. – Ничего страшного, – говорит, – мы сделаем „Ермак-2“. А если вы сделаете эту картину, я вам сделаю мировое имя», – горячился Дино. Но в дело вмешалась реальная история. Советские войска вошли ночью в Литву, штурмовали телецентр. На другой день из США пришло официальное письмо, что стране, где демократия есть только на словах, давать деньги на кино никто не собирается. И эта роль досталась киевлянину Виктору Степанову. Чему, признаться, я очень рад. Он сыграл настоящий русский характер!
