Романтический флер краеведческих панегириков и восторженных опусов в женских журналах не способен скрыть своеобразие личности графини Софьи Потоцкой (1765?–1822) – дочери стамбульской проститутки, научившейся со временем продавать свое тело по самой дорогой в Восточной Европе цене.
Бесстыдство, аморальность и бессовестное вранье
Существует три версии происхождения Софьи и две версии ее возраста, в котором она попадает под прожекторы истории. Баснословную версию о родстве с византийским императорским домом не стоит и рассматривать. Есть еще реальная версия и есть ее украшенный вариант, возникший, по-видимому, после того, как в 1787 году Софья вместе с польскими аристократками совершила «туристский вояж» из Херсона в Константинополь, где паненкам о ней кое-что рассказали. Откуда же взялась реальная версия? Похоже, Софья иногда просто пробалтывалась, а иногда поддавалась искушению поразить слушателя рассказом, из какой именно грязи она выбралась «в князи», то бишь в графини. Такие ее признания порождали слухи, тщательно собранные в так называемом «манифесте» врага Софьи и ее первого мужа Витта – его второй жены Каролины.
Известие, будто София была дочерью почтенного торговца скотом, противоречит ее признанию в том, что невинность она потеряла в 11 лет, а также в том, что родилась она в 1760 году: все-таки православные греческие мещане были люди благопристойные. Известно, что мать Софьи была стамбульской проституткой и что она продала обеих дочерей за несколько злотых польскому послу Карлу Боскампу-Лясопольскому. Трудно поверить, что такая мать не приторговывала ими раньше. Девочки предназначались для гарема польского короля Станислава Понятовского, однако до нового хозяина не доехали. В Жванце, куда посол со свитой прибыл 21 июня 1778 года, он продал обеих, уже за тысячу злотых, майору польской службы Юзефу Витту (или Витте), сыну коменданта Каменец-Подольского. Будто бы Витте приглянулась сначала старшая, 15-летняя сестра, но быстро наскучила, и он занялся младшей, 13-летней Софьей. Однако девочка уже осмотрелась в польском обществе, и кое-кто из подчиненных майору офицеров подсказал юной дикарке, как следует себя вести. Витте покорился, а чтобы смягчить родителям горькую пилюлю, приставил к рабыне учителя, чтобы та заговорила по-польски и по-французски. Брак состоялся 14 июня 1779 года и стоил жизни матери жениха, не вынесшей семейного позора.
Начало «славной» карьеры
Польский историк XIX века А. Й. Ролле сообщает, что жених был на четверть века старше невесты, кривоногий, некрасивый, мешковатый. Софья теперь уже продавала себя сама, а ценой становилось стартовое положение для прыжка в высшее общество Европы, о котором она мечтала. И вот уже в следующем году молодожены выезжают во Францию, где прекрасная гречанка производит фурор, а затем перепархивает из объятий одной коронованной особы Западной Европы в объятия другой. Эта высочайшая апробация замечательно поднимает цену «товара», и уже можно искать нового покупателя. Выбор падает на богатейшего магната Речи Посполитой графа Станислава Щенсны (Феликса) Потоцкого, с которым Софья знакомится в Варшаве в 1787 году. Но пока что она приезжает к Потемкину в военный лагерь под Очаковым. Муж продает Софью фельдмаршалу за звание генерал-лейтенанта теперь уже русской службы и за должность коменданта Херсона с окладом 6000 рублей серебром.
Граф Потоцкий и сенатор Новосильцев заплатили наивысшую цену
После смерти в 1791 году знаменитого «князя Таврического» наступает очередь Потоцкого. Витт уступает ему жену за 2 млн злотых и при этом соглашается на развод. Молодожены поселяются в Умани, где Потоцкий для Софьи разбивает знаменитый парк, стоивший ему 8 млн злотых. В день торжественного открытия парка в мае 1800 года Софья въезжает в него на санях – по специально насыпанной соли. В Древней Руси езда летом на санях была прерогативой высших церковных иерархов, и причуду Софьи, одетой в костюм Афродиты, объяснить сложно.
После смерти Потоцкого, в которой и Софья сыграла свою роль (она разбила сердце мужа романом со старшим пасынком Ежи), русский вельможа Новосильцев рассчитался за ласки уже 40-летней красавицы самой большой, пожалуй, суммой: он добился, чтобы Софья абсолютно незаконно получила восьмую часть огромного наследства Потоцкого, на которое, кроме 16 детей от двух браков, претендовали и дальние родственники. В пользу фаворита Александра I можно сказать только то, что заплатил он эти десятки миллионов не из российской казны, и даже не из своего кармана.
Кто вы, прекрасная графиня?
Сохранился документ, в котором Боскамп-Лясопольский описывает королю Станиславу Понятовскому прелести Софьи и где не все детали годятся для публичного воспроизведения. Восхваляя ее внешность, он счел нужным признать, что шея и затылок «не так уж совершенны». О груди же он пишет как о «вялой, то ли от горячих купаний, то ли по каким-то иным причинам, бесформенной и не упругой. Груди свисают у нее, словно груши». Будто лошадь описывает. Однако стоит рассмотреть один за другим портреты Софьи (которых, кстати, сохранилось необычно много для XVIII века), чтобы убедиться: она была женщиной не столько красивой, сколько невиданно очаровательной. Софья одинаково хороша во всех костюмах и со всеми прическами по моде своего времени, а это говорит об особом шарме ее индивидуальности – иначе не объяснить интерес и уважение к авантюристке венценосных «пользователей».
Только не нужно делать из нее русскую Мата Хари, единоличную виновницу третьего раздела Польши: российские симпатии Потоцкого были давнишними. Фрейд, наверное, пояснил бы, что граф, юношей дрожавший при виде отца, искал и нашел замену своему грозному батюшке в московском самодержавии.
