Самым сильным средством, с помощью которого духовник Свято-Троицкой Сергиевой лавры Архимандрит Кирилл (Павлов) учил любви и смирению, был личный пример.
Как сообщает Центр информации УПЦ со ссылкой на monasterium.ru, об этом рассказал Предстоятель Украинской Православной Церкви Блаженнейший Митрополит Онуфрий.
«В духовной жизни есть свои правила и законы − согласно им никто не может научить другого духовной мудрости, если сам не имеет ее. Никто не может научить другого смирению, если сам прежде не стяжал смирение. Никто не может зажечь в душе другого человека луч светлой надежды, если сам не имеет божественной надежды в душе своей. Отец Кирилл был преисполнен божественной надежды. Батюшка часто говорил, что если ветхозаветный праотец Адам называет себя «прахом и пеплом», то тем более мы, грешники, должны знать и напоминать себе, что мы прах и пепел. То есть батюшка не надеялся пред Богом на свои молитвы, свой пост, на свои подвиги и прочие заслуги и таланты. Он говорил, что для человека все его добродетели – ничто, и человек самой высокой духовной жизни в своем спасении должен надеяться на Господа – не на себя, не на свои добрые дела, а только на Господа. И эта надежда постоянно сияла в душе отца Кирилла», - рассказал Блаженнейший.
Митрополит Онуфрий отметил, что «у батюшки было много учеников, в числе которых и я грешный. Однако мы не пользовались какими-то привилегиями и его особым вниманием. Уникальность и высота служения отца Кирилла как духовника Лавры заключались в том, что он любил всех и ко всем относился с уважением. И к тем, кто был его духовным чадом, и к тем, кто не был таковым, кто имел иных духовников; к тем, кто был усерден в монашеской жизни и к тем, кто подобно мне грешному проводил свою жизнь в леностном нерадении. Эта любовь к праведным и неправедным и нас побуждала к ответной любви. Поэтому все мы, каждый в свою меру, любили батюшку. Я не знал такого насельника, который бы не уважал и не любил отца Кирилла. Наша небольшая, иногда даже уродливая любовь к батюшке была ответом на его большую христианскую любовь – искреннюю, нелицемерную, любовь, которая все прощала и всех любила».
Блаженнейший рассказал о духовных советах старца.
«Подвижническая жизнь отца Кирилла была открыта для всех, открыта в буквальном смысле. Батюшка всегда был у всех на виду, даже не закрывал на замок двери своей кельи. Закрывался, только когда ложился отдыхать, но это происходило уже после полуночи и до пяти часов утра, когда братия поднималась на братский молебен и полунощницу, начинавшиеся в 05.30 в Троицком соборе, у мощей преподобного аввы Сергия. После полунощницы братия лавры приходила к батюшке за духовными советами, потому что днем к нему было не пробраться. Бывало, монах стоит на коленях, рассказывает сидящему в кресле отцу Кириллу свои духовные брани и видит, что батюшка засыпает. Он говорит: «Батюшка, я приду завтра со своими вопросами», а отец Кирилл откроет глаза и слабым голосом отвечает: «Нет, не надо, говори здесь, теперь», − и обязательно дослушает до конца. Ответы были разные − иногда словом, иногда молчанием, но такое молчание часто сильнее слова укрепляло дух того, кто искал у батюшки духовного совета», - подчеркнул Митрополит Онуфрий.
Он обратил внимание, что старец знал то, что не было открыто другим людям.
«У отца Кирилла постоянно были открыты двери в келью, и кто-то может подумать: не бывало ли случаев кражи – ведь там находились святые иконы, книги… Знаю один случай, как некий иеродиакон соблазнился и украл Святое Евангелие, старинное, красивое. А потом пришел к батюшке на исповедь и, чтобы «узаконить» свою кражу, говорит: «Батюшка, я нашел Святое Евангелие, благословите, я оставлю его себе». А батюшка отвечает ему: «Положи туда, откуда взял». Тот иеродиакон сам рассказывал об этом, удивляясь, как отец Кирилл узнал о том, что знали только он сам и Господь. Возможно, были и другие случаи, но об этом мне не известно. Батюшка всё покрывал любовью», - отметил Блаженнейший.
Предстоятель УПЦ подытожил, что «отец Кирилл был носителем великой Божественной любви и смирения, и всякий, кто взирал на него, и сам увлекался этим, и в меру своего усердия и способности старался стяжать и проявить любовь и смирение, через которые в душу приходит особенная Божественная благодать – благодать, утешающая и радующая дух человека».
