Антикоррупционеры и прочие правоохранители в нашей стране часто подозреваются в коррупции. Или прочих незаконных деяниях разного толка – поэтому в последнее время модно создавать всевозможные наблюдательные советы из общественных деятелей, которые призваны контролировать погрязших в коррупции антикоррупционеров. Или же просто успокаивать волнение общественности. По этому же пути пошло Государственное бюро расследований. И.о. директора ГБР Ирина Венедиктова первым делом утвердила конкурсную комиссию, которая призвана сформировать Совет общественного контроля Бюро. Все бы ничего, но состав ее вызывает массу вопросов даже у людей, далеких от деятельности госпожи Венедиктовой.
Вошли в состав конкурсной комиссии профессиональные активисты, к непредвзятости и неподкупности которых есть претензии еще по предыдущим местам работы. К примеру, Татьяна Козаченко, председатель Общественного совета по вопросам люстрации при Министерстве юстиции, член Совета общественного контроля при НАБУ. В 2015-2017 году она не раз становилась фигуранткой журналистских расследований из-за несоответствия задекларированного имущества реальному. Кроме того, СМИ писали о юридическом рейдерстве Козаченко в пользу скандального бизнесмена Анатолия Юркевича.
Не меньше сомнений и в порядочности Юрия Бутусова, сперва издававшего партийное СМИ Александра Мороза «Товарищ», а затем попавшего под крылышко Александра Турчинова. О том, какие политические услуги он сам и его основное издание оказывают любым финансово привлекательным клиентам, на рынке ходят легенды.
Но, пожалуй, самым скандальным членом конкурсной комиссии обещает стать Роман Маселко – активист и общественник-ветеран. Его стаж так впечатляющ, что все места его членства даже долго перечислять. Среди прочего, он был членом правления «Автомайдана», членом совета общественного контроля при НАБУ, а также членом Общественного совета добродетели.
С деятельностью Романа Маселко связано великое множество скандалов. В прошлом году мега-активный активист сумел заработать, согласно декларации, 644 тысячи гривен. Мимо декларации пошли средства, которые он «перегоняет» через свою супругу, оформленную как ФЛП (физлицо-предприниматель), а еще те, которые приносятся приличными людьми в дорогих костюмах и не попадают ни в какие глупые отчеты.
Деятельность господина Маселко в Общественном совете добропорядочности сопровождалась целой чередой конфликтов. Так вышло, что ОСД стал уникальным инструментом давления на судей. Если они хотели пройти отбор Высшей квалификационной комиссии судей, то стоило заручиться поддержкой совета, ведь негативный вывод его преодолеть было почти невозможно. Множество журналистских расследований было посвящено продажам советов своего молчания – то есть отсутствия негативных выводов по судьям-коррупционерам, на которых клейма негде ставить. Порой Роман Маселко «полоскал» имя такого аморального судья на своем Фейсбуке, что не несет за собой никаких юридических последствий. Таким образом вышли сухими из воды судьи Юрий Власов, утаивший дом площадью 700 метров, Вероника Сенюты, скрывшая доходы мужа, Николай Гусак с его преступной бездеятельностью, скандальный судья Виталий Радченко и многие другие.
Эксперты и журналисты предполагали, что стоимость одного ненаписанного негативного вывода могла достигать 70 тысяч долларов. Или же судьи бартером оказывали услуги Национальному антикоррупционному бюро, в котором по совместительству работал Маселко. А его «гонорар» шел уже оттуда – из грантоендой структуры.
О предпринимательской сущности государственных деятелей и общественных активистов, проходящих под общим грифом «соросята» написано немало. Поговаривают, что Роман Маселко много лет зарабатывал продажей информации из разномастных структур, к деятельности которых был причастен. Так, он был фигурантом уголовного производства №12012110080005762 о разглашении банковской тайны. В судебном реестре даже имеется определение Святошинского районного суда города Киева об отмене постановления следователя о закрытии данного дела (№ 759/13278/13-к). Будучи членом совета при ОСД, он продолжал разглашать персональные данные и сдавать конфиденциальную информацию по судьям Автомайдану. Взамен эта организация оказывала поддержку шефу Маселко Артему Сытнику, попавшему в реестр коррупционеров, чьи грехи подтверждены судом.
Совершенно очевидно, что при таком «анамнезе» активист Маселко, добравшись до информации из ГБР, попробует продать ее подороже или обменять на определенные услуги заинтересованных фигурантов.
Эксперты также обращают внимание на странное поведение Ирины Венедиктовой, которая назначает членами конкурсной комиссии людей, близких к руководителю «Центра противодействия коррупции» Виталию Шабунину. Не так давно его Центр распространил информацию о вмешательстве в деятельность Госбюро расследований мужа и.о. директора Ирины Венедиктовой - сотрудника департамента киберполиции НПУ Дениса Колесника. В ответ она подала в суд на «УП» и организацию Виталия Шабунина, обвинив их во вранье.
Виталий Шабунин и Роман Маселко сдружились на почве профессионального «активизма» и давно стали «дружить домами». Очевидно, госпожа Венедиктова об этом не знает или решила пойти по пути наименьшего сопротивления, выбрав для формирования общественного совета профессиональных общественников. Однако научить старую собаку новым трюкам не так просто – и рассчитывать на вдруг из ниоткуда появившуюся мораль у тех, кто давно в ней замечен не был, довольно опрометчиво. Остается надеяться, что туман у и.о. директора ГБР вскоре рассеется, и сам общественный совет будет сформирован несколько лучше, нежели его конкурсная комиссия.
Лариса Чернивецкая
