Оказывается, ничего подобного, поскольку некоторые символические вещи говорят иное. В частности, новая структура внешнеполитического ведомства: тогда как в отделе Российской Федерации в штате предполагается 6 сотрудников, а в отделе США и Канады — 9, в директорате публичной дипломатии — 38.
Опорно-двигательный аппарат
19 декабря министр иностранных дел Вадим Пристайко подписал приказ, которым со 2 января 2020 года ввел в действие новую структуру аппарата МИД Украины. Как поясняется в преамбуле документа, это сделано в соответствии с постановлением Кабинета министров Украины от 11 декабря 2019 года №1034 "Некоторые вопросы реформирования государственного управления" и с целью "усиления институциональной способности МИД к формированию государственной политики в сфере внешних сношений".
Подписанный Пристайко документ для МИДа важен. Ведь структура аппарата — это скелет, определяющий, как будет работать внешнеполитическое ведомство.
В соответствии с приказом, в структуре МИДа предусмотрены два директората — стратегического планирования и публичной дипломатии, 14 департаментов, 4 управления, 7 отделов и 4 сектора. Центральный аппарат Министерства иностранных дел будет насчитывать 640 человек. Собственно, такова штатная численность центрального аппарата и на сегодняшний день.
Пока еще (в течение двух месяцев) будет действовать старая структура. Как пояснили ZN.UA во внешнеполитическом ведомстве, после утверждения структуры аппарата должно быть разработано штатное расписание. Однако оно может появиться после установления правительством должностных окладов госслужащим на 2020 год. Они еще не утверждены.
Разработанный проект штатного расписания подлежит согласованию с Минфином, затем утверждается госсекретарем МИДа. После этого департамент персонала осуществляет перевод работников на новые должности. Работники получают предложения о переводе и имеют право рассматривать их в течение 60 дней. Если кто-то отказывается или не сообщает о своей позиции, — подлежит сокращению.
Новая структура аппарата МИДа — следствие реформы госслужбы, начатой в 2016 году. Однако на Михайловской, где соглашаются, что необходимо реформировать и министерство, и дипломатическую службу, не очень-то и рады грядущим изменениям: там до последнего противились им. Главным образом, из-за необходимости внедрения структуры директоратов и назначения руководителей данных подразделений по результатам внешних конкурсов, проводимых Национальным агентством по вопросам госслужбы.
Инициаторы реформы полагали, что только люди со стороны способны провести необходимые реформы в закостеневших бюрократических структурах. С другой стороны, — на Банковой хотят ускорить процесс принятия и проведения решений. Ведь, по мнению помощника президента Андрея Ермака, известного своим неприятием классической дипломатии, чиновники заинтересованы в процессе, а президент — в результате. Поэтому свежие люди — пушители, толкачи.
Но на Михайловской убеждены: к дипслужбе, равно как к армии и спецслужбам, нельзя применять общие подходы реформирования. Ведь МИД требует особых подходов хотя бы потому, что ни в одном другом министерстве нет принципа ротации, равно как и обязательства (закрепленного в ст. 18 Закона "О дипломатической службе") предоставить в системе органов дипслужбы должность, равнозначную занимаемой дипломатом до его долгосрочной командировки или во время нее.
В частных беседах украинские дипломаты весьма негативно воспринимают саму идею назначения на должность главы директората человека со стороны. Одна из причин — опасение, что хотя пришедшие извне и будут получать зарплату значительно большую, чем их коллеги, возглавляющие департаменты, управления и отделы (для этого ЕС выделил специальные средства), но по истечении контракта "варяги" просто канут в небытие, оставив после себя руины, расчищать которые будут вынуждены МИДовцы.
"Люди, которые работают в системе, во-первых, знают, что нужно делать, а во-вторых, несут ответственность за свои решения. В данном случае — не ожидается ни первого, ни второго", — заметил в беседе с ZN.UA один из карьерных дипломатов.
Оправданы ли подобные опасения? Или негативное восприятие новшеств обуславливается кастовостью и снобизмом дипломатов? Это покажет работа генеральных директоров. Тем более, что во внешних конкурсах на должности руководителей директоратов собираются участвовать и дипломаты. В общем, выполняя постановление Кабмина, в МИДе решили пойти на минимальные изменения, а в правительстве — сделать внешнеполитическому ведомству уступку.
Но делая вид, что модернизируют систему в соответствии с требованиями реформы госуправления, в МИД внесли и знаковые изменения в структуру аппарата.
МИД измененных приоритетов
В соответствии с приказом министра, наибольшее количество сотрудников центрального аппарата будет работать в департаменте консульской службы — 92 человека, в директорате стратегического планирования (нынешний политический департамент, этакий think-tank МИДа) — 39 человек и в директорате публичной дипломатии — 38 сотрудников. Последний будет включать, среди прочего, управление публичной дипломатии и управление по вопросам зарубежного украинства и гуманитарного сотрудничества.
Никто не сомневается, что в условиях войны с Россией публичная дипломатия важна. Ведь ее задача — "целенаправленная международная деятельность государства через подконтрольные или финансируемые им учреждения и организации по осуществлению информационного воздействия на мнение и поведение населения зарубежных стран в контексте внешнеполитических интересов государства".
Но, мягко говоря, весьма смущает диспропорция между статусом данного подразделения и количеством его сотрудников в сравнении с отделом Российской Федерации, в штате которого предусмотрено всего 6 человек. А ведь в пока еще существующем департаменте противодействия угрозам со стороны Российской Федерации работает 21 сотрудник, занимающийся и "двусторонкой", и минским процессом.
И уж совсем не сравнить нагрузку людей, работающих в "русском отделе", с отделом государственного архива, новый штат которого предусматривает 9 сотрудников. Неужели архивы важнее России? Или президенту вполне хватает информации о ситуации в РФ (да и в США), поступающей по личным каналам его помощника Андрея Ермака и данная структура аппарата внешнеполитического ведомства — лишь признание сложившейся ситуации, когда МИД не подпускают к ключевым вопросам на российском и американском направлениях? Ведь нынче МИД Украины получает указания выполнять все поручения помощника президента, а Пристайко все тезисы для публичных заявлений должен согласовывать с Ермаком.
Во внешнеполитическом ведомстве пытаются снять подобные вопросы, утверждая, что сегодня дипломаты, работающие в "русском отделе", занимаются только отслеживанием ситуации, ее мониторингом. "С РФ пропала "двусторонка". Сейчас дипломаты ведут мониторинг происходящего в России, в частности, прав человека. А для этого вполне хватает и шести сотрудников", — сказал один из высокопоставленных представителей украинского МИД.
Разработчики реформы структуры аппарата ведомства также утверждают, что отдел России станет самостоятельным подразделением, а его руководитель будет обладать правом подписи. Кроме того, отдел, занимающийся минским процессом в нынешнем департаменте противодействия угрозам со стороны Российской Федерации, перейдет в директорат стратегического планирования.
Возможно, данное решение судьбы департамента противодействия угрозам со стороны РФ и оправдано с точки зрения оптимизации деятельности ведомства. Но разве угрозы со стороны России не актуальны? Они уже исчезли? Весьма сомнительно, что шесть сотрудников смогут "потянуть" колоссальный объем необходимой работы, связанной с нашим стратегическим противником, да еще и в условиях войны и деградации отечественных спецслужб.
Кроме того, подобные бюрократические решения становятся определенными политическими символами. А кому как не дипломатам знать, насколько важны символы.
Вполне возможно, что новая структура аппарата МИД будет переутверждена. Да, она отображает стратегический курс страны (закрепленный год назад в Конституции) в отношении приоритетности для Украины вступления в ЕС и НАТО. Во внешнеполитическом ведомстве остался департамент ЕС и НАТО, штат которого будет составлять 25 человек. Однако новая структура МИДа, во-первых, излишне раздроблена. Например, департамент секретариата министра разделили на отдел патронатной службы (штат предполагает 5 человек) и управление организационного обеспечения деятельности руководства министерства (29 человек), а департамент Америки — на отдел США и Канады и отдел Латинской Америки и Карибского бассейна, где будут работать по 9 человек.
Во-вторых, в структуре МИДа отсутствуют несколько ключевых подразделений. В частности, специально занимающихся Китаем, Индией, Бразилией или СНГ. Это выглядит, по меньшей мере, странно. Равно как и то, что в штате департамента стран Ближнего Востока и Африки и департамента стран Азиатско-Тихоокеанского региона предусмотрено лишь по 22 сотрудника, а в отделе Латинской Америки и Карибского бассейна — 9.
Интересно, визировавший документ на карту смотрел? На эти три подразделения приходится более полутора сотен стран! Но разве можно одному дипломату эффективно вести три-четыре государства в таких непростых регионах? Заводить контакты, отслеживать ситуацию, разбираться в нюансах клановых отношений, лоббировать интересы украинских производителей товаров и услуг, искать инвесторов? А ведь даже не во всех странах есть посольства.
Конечно же, при таких раскладах будет действовать принцип "прицьомок". А ведь в Азиатско-Тихоокеанском, африканском и латиноамериканском регионах находятся и экономически мощные державы, и потенциальные рынки сбыта украинской продукции.
Экономизация внешнеполитической деятельности — остро необходимая функция для страны с негативным торговым балансом. Экономизация — это то, что остается МИДу, потому что политику на ключевых внешнеполитических направлениях у него отобрали. Впрочем, судя по всему, Пристайко не особо и сопротивлялся этому, последовательно избавляя и себя, и МИД от активного участия в максимальном количестве чувствительных направлений — минском процессе, переговорах с Россией по газовым вопросам, американском трэке.
Но если нынешний министр все же хочет сделать МИД более эффективным и ориентированным на экономику (а Пристайко артикулирует подобные планы), то ему необходимо подкреплять свои амбиции действиями. Разрабатывать стратегии, добиваться увеличения финансирования, усиливать управление экономического сотрудничества (равно как и территориальные подразделения), а не сводить личные счеты с некоторыми дипломатами, переставляя их фамилии в кадровой матрице.
Пока же готовящиеся изменения вызывают разочарование: вместо изменения подходов к дипломатической работе, которые могут повысить эффективность дипслужбы, во внешнеполитическом ведомстве ограничиваются лишь изменениями структуры аппарата. Но если у высшего политического руководства страны нет понимания задач и не подготовлены стратегии отношений с Россией, США, ЕС, Китаем, Индией и африканским регионом, то никакие цифры в штатных сетках и переименования подразделений не сделают внешнюю политику Украины эффективной.
Владимир Кравченко
Источник
