12:04

вторник,
19 марта

За что казнили трех слепых бандуристов в 1770 году

16.05.2013 / 08:00
За что казнили трех слепых бандуристов в 1770 году
30 тыс украинцев были убиты при подавлении Колиивщины

Далеко не все кровавые страницы украинской истории известны широкому читателю. Например, события Колиивщины мы воспринимаем через призму поэмы Шевченко «Гайдамаки». Поразительная жестокость восставших, о которой не только не умолчал, но которую и воспел поэт, заслоняет от нас ужасы расправы с гайдамаками и заодно с православным украинским населением, которую вершили в 1769–1772 годах польские чиновники.

300 казней за год

По некоторым данным, при подавлении восстания было убито до 30 тыс. православных украинцев. А взятые в плен после пыток и издевательств оказывались перед специальной комиссией, которая творила над ними скорый суд. Руководил комиссией любимец последнего короля Польши Станислава Понятовского — региментарь (заместитель гетмана) Иосиф Стемпковский. Сначала комиссия заседала в волынском селе Кодня, где навела такой ужас на население, что еще в первой трети XIX века в тех краях проклинали словами: «Чтоб тебя свята Кодня не минула!» Постоянный плач и крики, ужасные запахи, зрелище виселиц и колов с насаженными на них трупами в конце концов надоели хозяину Кодни Глембоцкому, и он попросил региментаря поискать для суда другую главную квартиру. Комиссия переехала в Троянов, а потом в Тетиев.

Сохранилась небольшая часть протоколов судилища, переплетенных в составе «Коденской книги», найденной М. А. Максимовичем и хранившейся у другого известного историка — Б. В. Антоновича. Здесь находим протоколы части судебных заседаний, состоявшихся в Кодне. В конце — реестр замученных только за один год, с лета 1769 до лета 1770 года: казнено около 300 украинцев — им рубили головы, их вешали, сажали на кол, колесовали и четвертовали. Насколько суд над ними был оправдан — посмотрим.

Пан без штанов

В середине XIX века существовала корпорация слепых нищих, кобзарей (бандуристов) и лирников, имевшая свой тайный язык, обычаи и ритуалы. Этот «цех» распределял между своими членами территорию Украины для бедняцкого промысла так же, как «дети лейтенанта Шмидта» в романе Ильфа и Петрова. По обычаю, в кобзари или лирники шел слепой от рождения или ослепший крестьянский сын, который не мог исполнять обычные работы. В самом начале XIX века первый сборник украинских дум был записан именно «из уст слепца Ивана». В поэме «Гайдамаки», написанной внуком гайдамака Тарасом Шевченко, вдохновляющий восставших певец Волох — «сліпий кобзарь». Нет оснований думать, что во второй половине XVIII века этих традиций еще не было, а значит поляки в Кодне судили слепых нищих музыкантов.

2 января 1770 года перед судом предстал Прокоп Скряга — «бандурист из Остапова». Обвинение гласило: «Сей привел донцов грабить пан Спендовского и сам его вязал, и бил, и грабил». О ходе судебного следствия ничего не известно, есть только приговор на полях: «Сего следует обезглавить».

Следующего кобзаря судили 18 января, а звали его «Михайло, Сокового зять из села Шаржиполя, Конельского имения». Он обвинялся «в грабеже местечка Цыбулева вместе с гайдамаками. В этом он не сознается, а признает только, что его взяли в Цыбулев с тем, чтобы им играл на бандуре. Он им и играл, за что получил от них камизельку и штаны шляхетские, которые были узнаны и отняты у него паном Долинским как принадлежащие этому пану. Ни в грабеже, ни в убийстве двух евреев, которых при нем убили гайдамаки, не сознается; он даже не помогал при этом, но только играл, они же сами при нем грабили и двух евреев до смерти убили». Восхищает этот шляхтич, снявший с нищего свою жилетку и штаны после того, как тот ночевал в них в поле! Что же касается запирательства Прокопа Скряги, то следует иметь в виду, что он и после жесточайших пыток стоял на своем. А пытали там так, что четверть подсудимых умирала, не дожив до суда. Поскольку предметы одежды кобзарь получил как гонорар, не зная, что они были отобраны у кого-то, и по первому требованию владельца вернул, осудить его должны были только за то, что играл для гайдамаков. Причем Прокоп показал, что гайдамаки взяли его с собою насильно, так что нищего можно было если не оправдать, то наказать хотя бы не смертью. (За легкую вину в Кодне отрубали одну ногу и одну руку или — всего лишь! — отрезали уши). Однако приговор гласил: «Сей повинен смерти».

Под суд за православие

Не повезло и третьему кобзарю, которого судили через несколько дней, 22 января. Василь Варченко был уличен в том, что «перешел из Звенигородки в Козацкую долину. Оттуда пошел с ватажком Ремезою и ходил с ним в Водяныки, Кобылячки и Пошуринцы, которым на бандуре игрывал». Этот кобзарь, как и Прокоп Скряга, был приговорен к самой простой казни — человека укладывали связанного на доску, перекинутую через яму, палач отрубал топором или палашом голову, она скатывалась в яму, и туда же сбрасывали обезглавленное тело.

Так в чем же провинились перед поляками нищие слепцы-музыканты? Когда современные историки делают из кобзарей и лирников чуть ли не сознательных идеологов Колиивщины, это явная модернизация. Ни в одном протоколе не идет речь о том, что кобзари пели для гайдамаков патриотические думы. А польские колонизаторы Украины насчет этого были очень внимательны. Вероника Кребс, дочь уманского губернатора Младановича, вспоминала о годах перед Колиивщиной: «Как-то мой отец услышал, что в одном месте надворные казаки пели думы о Хмельницком. Он тотчас же позвал Обуха и попросил его раз и навсегда запретить исполнение подобных дум».

Думается, слепые нищие были столь жестоко наказаны скорее за то, что являлись носителями православной и украинской культуры, чуждой панам-ляхам. В той же «Коденской книге» есть дело крестьянина Ивана Шевца, попавшего под суд только потому, что он появился в корчме с православной книжкой.

Комментарии (0)
Для того, чтобы оставить комментарий, Вы должны авторизоваться.
19 марта
18 марта
17 марта