01:55

пятница,
29 марта

Новости Країна Політика

«Из-за чиновников мы «потеряли» четыре месяца выплат. И, скорее всего, потеряем еще» — Мария, переселенка

29.09.2016 / 14:29
«Из-за чиновников мы «потеряли» четыре месяца выплат. И, скорее всего, потеряем еще» — Мария, переселенка
Источник: helpvostok.com.ua
Есть ли жизнь в зоне проведения АТО? Смотря что назвать жизнью, отвечают на этот вопрос переселенцы. Только за лето 2016 года на Донбассе погибли 36 мирных жителей, 197 - получили ранения. Такие данные в начале сентября обнародовало Управление ООН по координации гуманитарных вопросов. И все же своими главными врагами внутренне перемещенные лица называют чиновничий беспредел в оформлении социальных выплат, недоступность жилья и проблему трудоустройства.

В селе Златоустовка Волновахского района Донецкой области интернет не очень хороший. К тому же рядом ВСУ систематически проводят учения, что тоже влияет на качество связи. Да и мобильная связь пропадает время от времени. И все же все эти помехи мы отринули, как незначительные. Главное, чем Медиа-инициатива руководствуется в своей работе — необходимость внимания и та помощь, которую мы собираем.

Поэтому пообщаться с Марией, переселенкой из Тореза, у нас все-таки получилось.

Мария — мать троих детей. Старшему Ванечке в декабре исполнится семь лет, он уже школьник. Дочке Танечке чуть больше трех лет, а маленькому Володе в октябре будет только годик.

«Садик уже третий месяц не работает. Закрыли в июле вроде на месяц, а не работает до сих пор» — сетует Мария.

Немного свободного времени женщине необходимо для того, чтобы решать не только насущные, но и самые важные для семьи проблемы. Хотя трудно свободным назвать время с годовалым малышом на руках, но все же, работающий детский сад, где можно оставить Таню, позволит съездить в Волноваху и заняться решением проблем, постоянно возникающих с социальными выплатами.

«В декабре 2015-го родился Вова, а с октября месяца мне перестали платить переселенческие. Адресную помощь вообще не платили, потому что менялись какие-то законы. Заплатили в конце февраля этого года, но я потеряла два месяца выплат — их не восстановили» — делится переселенка своим опытом общения с местными чиновниками.

Беды с соцвыплатами не оставили переселенцев и в этом году. Май-июнь семья опять провела без денег, хотя Мария сразу же после родов сына постаралась оформить все необходимые бумаги. «Зимой вы продлили адресную помощь, а в начале мая должны были продлить еще и справку переселенца» — сказали чиновники, как отрезали.

«Теперь вроде и справку переселенца продлевать не надо, она бессрочная. Но адресную помощь же надо продлевать… Люди в собесах практически «живут»: начиная с ночи занимают очередь. В Волновахе всего два места оформления документов для переселенцев. Позвонила на горячую линию: в одном пункте на 29 декабря очередь, в другом – на 14-ое. Обратите внимание на месяц – декабря! Спрашиваю: нужно же сейчас продлить, чтобы не потерять выплаты? Отвечают: только с декабря. А октябрь, ноябрь? Получаются, что опять деньги «сгорят». У нас уже «сгорело» очень много денег, а мне уголь купить не за что!» — говорит Мария.

Уголь для семьи переселенцев — очень серьезный вопрос. Как удалось пережить без угля эту зиму, они с мужем еще сами до конца не поняли. Проведенный в Златоустовке год слился в один временной отрезок беспрерывной борьбы с безденежьем, голодом, холодом, безработицей. А еще два года назад казалось, что все будет привычно хорошо, стабильно, мирно. И казалось, будет так и сегодня, и завтра, и всегда. А завтра, как известно, пришла война.

В июне 2014-го, когда в Торезе началась стрельба, Мария уехала с детьми к сестре в Киев. Супруг на время остался с парализованной бабушкой, а потом присоединился к семье.

Домой семья так и не вернулась — в Торезе начались боевые действия. Уже и Донецк обстреливали. И Мария с детьми остались в Киеве. Потом приехал муж. За год, пока семья жила в столице, мужчина, газоэлеткросварщик по образованию, не смог найти постоянной работы. Хотя поиском занимался серьезно.

«Переселенцам предлагают в основном очень низкооплачиваемую работу. Нормальную работу никто не предлагал, сколько мы не искали. К тому же столкнулись с тем, когда мужа на работу просто не хотели брать. Снимать жилье дальше не смогли, очень дорого. К тому же весной 2015-го мы узнали, что у нас будет третий ребенок, и решили уехать в Златоустовку. К тому же тогда говорили о перемирии, отведении вооружения. Да и выхода другого у нас не было» — рассказывает переселенка историю вынужденных путешествий своей семьи.

Село в Волновахском районе было выбрано не случайно. В Златоустовке прошло детство Маши, здесь же живут ее мама и отчим. Оба инвалиды: мама второй группы, отчим — первой.

Они помогли найти жилье. Правда, средств для аренды дома у семьи было совсем мало, и дом арендовали в плохом состоянии. Тогдашний сельский голова помог провести электричество в дом, хоть это спасало.

Зимовали очень сложно: у Марии младенец на руках, а в помещении такой холод, что в дальней комнате снег на стенах… Печь топили дровами, которые муж собирал в посадке рядом. На покупку угля, машина которого стоит 4500 гривен, денег просто не было. Время от времени занимали по мешку угля у соседей — под расписку. Пришла осень 2016-го, а за уголь с соседями за прошлую зиму только-только рассчитались…

«Этой весной временно уехала тетя и разрешила нам пожить в своем домике. Заселились. Приводим в порядок. Нужно печь переложить и еще кое-какие работы сделать. Но уже надеюсь, что свет в конце туннеля хоть какой-то слабый, но забрезжил. Мужа взяли на работу в местный карьер, закрепленный за железной дорогой. Там добывают щебень и гранит» — рассказывает Мария.

Работа — в семи километрах от дома. Сейчас добирается супруг Марии добирается к карьеру на велосипеде.  Спрашиваем: как же зимой будет добираться? Снегопад, гололед, в полях часто метели… Главное, что есть работа, говорит переселенка. О другом супруги даже не думают.

Сама Мария — официант, работала и барменом, и буфетчиком. Но дети еще слишком малы, садик не работает, да и применить свои навыки в селе в военное время негде. Марияк тому же рукодельница. Вяжет  крючком вещи, но денег на пряжу сейчас нет, какое там рукоделие, говорит переселенка.

Они с супругом пробовали устроиться на прополку или сбор овощей в местный совхоз и фермерские хозяйства, но, к сожалению, не получилось, — в округе почти все поля заминированы.

Выживаем, как можем, говорит Мария. В разговоре очень ясно проступает скрываемый страх женщины от предстоящих холодов:

«Детям нужно лекарство. Сейчас похолодало, мы питаемся не очень хорошо и иммунитет у детей ослаблен частыми болезнями. «Нурофен» раньше стоил 38 гривен, а сейчас 140 гривен — у нас в аптеке. Чем лечить малышей? Они болеют один за другим. Сейчас Ваня заболел. Смотрю, что «эстафету перенимает» Таня. Ну, а там и Володя. Чем будем лечиться не знаю. Лекарства для нас — очень животрепещущая тема. Бытовая химия тоже. Нужны очень теплые вещи, обувь. Младшему нужен комбинезон. Нам подарили курточку, но она на вырост, очень велика».

 

Комментарии (0)
Для того, чтобы оставить комментарий, Вы должны авторизоваться.
28 марта
27 марта